Ритм, композиция снов или мелодия их мотивов. Анализ сновидений. Карл Юнг

Юнг: Сегодня мы заслушаем отчет о попытках составить композицию снов или мелодию их мотивов – эту задачу я поставил в начале семестра.[1]

Бейнс: Здесь семь разных попыток. По мнению комитета, основная трудность в том, что любая попытка найти ритм или мотив снов была практически невозможна в таких коротких последовательностях, не было достаточной длины для того, чтобы повторения выявили постоянный ритм. Также казалось, что состояние сознания сновидца требовало контрапункта. Этот контрапункт может быть между положением развития его сознательной позиции и ростом и реализацией снов. Все развитие снов с необходимостью требует вопроса о реализации, и таблица мисс Ордвей представляет кривую этого процесса реализации; но ни у кого, насколько я знаю, нет точной картины контрапункта.

Юнг: Идея здесь заключается в спирали, показывающей попытку бессознательного проникнуть в сознание. В развитии снов вы видите эту попытку впечатлить сознание бессознательной точкой зрения. Окончательным фактом будет полное слияние бессознательной попытки с действительными качествами сознания. В цвете это означало бы смешение или сумму всех цветов, а это чистый белый. Кроме того, интуиция подсказывает, что изображенное здесь напоминает даосский символ. На черном белое пятно, на белом – черное, это указывает, что когда Ян достигает кульминации, в нем рождается Инь.

[Хоуэллс показывает таблицу, выполненную не в виде картинки.]

Юнг: Метод, использованный здесь, обращается не к зрению, а к мысли, но получается решительно интересный результат из-за того, что тут представлен исчерпывающий список архетипов, проявлявшихся во снах. Вам, похоже, трудно выделить архетипические мотивы или символы, но это не так трудно, потому что ошибки распознавания не так важны. Если вы назовете мотив неверно, в этом нет ничего страшного, потому что архетипические мотивы настолько смутные, что в них нет ничего определенного. Всякий архетип на деле совершенно неописуем, это нечто совершенно пустое, но способное ассимилировать определенный, крайне варьирующийся материал, но всегда указывающий на некое архетипическое качество. Например, архетип дома, хижины, пещеры или храма. Все они различные, но неважно, как их назвать, поскольку все эти имена и концепции лишь атрибуты того, что скрывается за ними, а оно неописуемо. На этой таблице, как вы видите, в начале последовательности снов показан набор архетипов, отличающихся от тех, что появятся после. Те, что выделяются до середины последовательности, потом более или менее исчезают; видна решительная перемена. Из этого можно сделать важный вывод, что весь процесс развития медленно продвигается к иной атмосфере. Я не знаю, как это квалифицировать, но думаю, что можно предположить, что дальнейшее развитие снов выбирает новый язык, словно создавая своего рода высшую суперструктуру, лежащую в основе изначальных мотивов, словно на основе первоначальных архетипов возводится новое здание. Это рабочая гипотеза, точка зрения, и следующие сны покажут, подтверждается ли она, является ли она законом. В таком случае мы бы получили важную точку зрения, только нужно найти подходящий метод для того, чтобы представить ее глазу. Если бы вы смогли сочетать свою способность абстрагировать с художественным талантом, это было бы замечательно. Я благословляю этот брак.

Юнг: Здесь мы видим нечто замечательное. Сначала все довольно фрагментарно, недостаточно ясно охарактеризовано. Но во второй половине серии характеристики становятся более точными. Большое преимущество этого графического метода в том, что он довольно выразителен. Например, мы видим, что мотив анализа действительно усилился, а в конце значительно разрослось религиозное чувство. Это позволяет выявить новый аспект.

Юнг: Преимущество этого метода в том, что он показывает степень осознанности, а также двигается ли сновидец по направлению к цели или нет. Из некоторых снов можно получить впечатление, что они ведут ввысь, тогда как другие проявляют признаки регрессии, и, конечно, очень важно работать над снами, чтобы учесть осознанность, не только действие архетипов, но и их отношения с сознанием. У меня такое впечатление, что их поведение лучше продемонстрировано на таблицах доктора Хоуээлс и мистера Гендерсона. На этой таблице моему воображению трудно уловить статистическую частоту их появления, но, с другой стороны, мы лучше понимаем их важность для сознания, а эту точку зрения мы всегда должны учитывать.

[Диаграмма мисс Ханны, на которой она нарисовала бессознательные изображения, чтобы представить свои представления о мотивах сновидений.]

Юнг: Да вы изобретательны! Вы проделали настоящую творческую работу над сновидениями! Вместо того, чтобы их осмысливать. Нет, здесь не над чем смеяться, есть многое, что я должен делать вместо того, чтобы думать. Есть такие бессознательные вещи, до которых можно добраться только таким путем, потому что мышление их уничтожает. Например, кое-что фундаментально важное я обнаружил только через резьбу. Это делали мои руки, а не голова. Центральная идея здесь спираль, а сознание в центре. Темперамент миссис Дэди в спиральном узоре помещает сознание в центр, что скорее выражает идею интенсификации, тогда как у мисс Ханны все наоборот, сознание двигается из этой центральной точки по расширяющейся спирали, расширяясь до космического сна о реке. Эта разница связана с типами. Один тип сталкивается с бессознательным снаружи, а другой изнутри. Я рад, что были проделаны обе эти попытки движения по спирали, потому что это показывает наличие темпераментной склонности к графической демонстрации на этой основе. Я действительно не думал об этом, и мне кажется, что идея достойна обсуждения, хотя, думаю, будет крайне трудно с помощью этого метода изобразить последовательный поток снов. Тут мое воображение довольно бесполезно. Мой темперамент склоняется к тому, чтобы видеть вещи так, как видят их Хоуэллс и мистер Гендерсон, то есть более интеллектуально и абстрактно, тогда как это более динамический метод, который используют люди, впечатленные особой динамикой снов.

Мне кажется интересной идеей сочетать методы доктора Хоуэллс и мистера Гендерсона. Архетипические мотивы Хоуэлсс точнее, более статистические. А общие описания мистера Гендерсона более убедительные. Если у вас получится, пусть миссис Дэди поработает над общим динамизмом, и что-то может получится. Эти попытки того стоят. Лично для меня тот факт, что в поздних снах появляются новые мотивы, открывает глаза на многое. Я предвижу возможность продемонстрировать, как бессознательное постепенно развивается и порождает архетипы, которые в конце концов могут захватить сознание. Конечно, мы недостаточно проработали материал, чтобы увидеть, соединяется ли сознание с бессознательным в конце концов, сливаются ли они, и с какими архетипами. Ради полноты описания следует записать все состояния сознания сновидца в течение анализа. Это задача на будущее – кто-то должен вести дневник всего, что происходит с сознанием, и у нас будет два набора материала для работы.

Хоуэллс: В моем отчете есть противоречие. Я не смогла определить, отнести сон о паровом катке к механизмам или к сексу, потому что сам сновидец не осознавал секс в том сне.

Юнг: Нет, мне кажется, что сексуальный механизм довольно ясно вырисовывается в его ассоциациях. Я бы отнес его к сексу и механизму, а также к дороге. Здесь можно углядеть мотив дороги, хотя довольно необычным образом. Так сочетаются эти мотивы, но некоторые архетипические атрибуты почти всегда содержатся в одном образе.

Хоуэллс: Но так это будет с точки зрения моего сознания, а не сознания сновидца.

Юнг: Вы вообще не можете выразить это с точки зрения сознания сновидца. Вещи могут иметь необычные смысловые оттенки, но он этого никогда не упоминает, думает, что это неважно или забывает, хотя для оценки это может быть крайне важно. В этом случае он не упоминает о сексе, но это как-то выразится в ассоциациях. Так что я бы продолжил двигаться более или менее произвольным путем. Мотив роста или увеличения может быть продемонстрирован по-разному; например, символом дерева, которое означает рост, кроме прочих оттенков смысла. Можно обнаружит смутность концепции не только в мифологии, но и до некоторой степени в философии. Шопенгауэр составил интересную таблицу, [3] целую сеть пересекающихся философских концепций, они пересекаются таким образом, что ни одна не остается сама по себе, все они связаны. Иначе мы не смогли бы мыслить. Мы мыслим только благодаря этим проложенным мостам; иметь дело с непримиримыми концепциями, которые ни в чем не пересекаются, невозможно. Так что это наложение и прерывность неоценимы для процесса мышления, и, вероятно, это особенность бессознательного. Чем больше мы к нему приближаемся, тем более неразличимыми становятся вещи, пока наконец не становятся едва видимыми, и все означает все остальное. Это видно в первобытной психологии, самые необычайные парадоксы, вроде известной истории, упомянутой немецким путешественником, которую я рассказывал вам в прошлом семестре, о бразильских индейцах, которые называли себя красными попугаями. Они говорят, что единственная разница между ними и красными попугаями в том, что попугаи – птицы, а они – нет; в остальном разницы нет. Мы точно так же говорим, что все мы – люди, но некоторые англичание, некоторые немцы, показывая, что достаточно продвинуты, чтобы различать между человеком и человеком, но они не могут даже отличить животное от человека. Это согласуется с другими первобытными идеями; например, то, что они помещают человека не на верхушку царства животных, а куда-то в середину. Сначала слон, лев, питон, носорог и т. д., а только затем человек, ни в коем случае не наверху.

Теперь мы займемся следующим сном, но прежде чем я вам его зачитаю, я хочу подвести итог ситуации с предыдущим. Мы видели, что он выражает препятствие дальнейшему развитию. Машина, похоже, работает как надо, а затем снова не работает из-за существенной помехи, а именно Церкви и того, что подразумевает Церковь, то есть из-за традиционной христианской точки зрения. Я снова подчеркиваю это, потому что в последующем сне снова столкнемся с этим мотивом. Как я говорил, анализируя этот сон с пациентом, я не сказал ему и половины из того, что сказал вам. Просто должно быть основание для определенных идей; нельзя просто начать пихать их в голову несчастной жертвы. Есть так много заблуждений, любимых иллюзий и чувствительных точек, что лучше держаться простого и очевидного. Так что когда появляется препятствие, связанное с Церковью, значит, решение, которое пытается найти бессознательное, навредит сновидцу из-за его традиционных христианских идей. Он вернулся в детство, и, похоже, дальше детства его религиозные взгляды не продвинулись. Я указал, что этого ни в коем случае нельзя заключить из его сознательного присутствия; интеллектуально он ушел далеко, но в чувствах и в большей части теневой личности все еще остается под властью старых предрассудков. По темпераменту он все еще христианин того исповедания, в котором вырос. Мужчина еврейского типа, который возмущает сообщество, это голос всего того материала, который держался в бессознательном и мог был быть использован в поступательном развитии его религиозного чувства, если бы он хоть немного продвинулся в этом с самого детства.

Видите ли, религиозность – это не всегда одно и то же. Она сильно меняется, потому меняются и предположения о ней. Можно услышать самые поразительные различия в определении религии или религиозности. Есть церковная точка зрения и крайне либеральная точка зрения – они абсолютно различны, практически непримиримы, и здесь мы сталкиваемся с их контрастом. Хотя в чувственной жизни он все еще консервативно цепляется за традиционную Церковь, я не имею в виду интеллектуально, развитие чувства, которое соответствовало бы развитию разума, просто заторможено, и это бессознательное накопление материала попросту приводит к появлению персонифицированного нечто, личности. Особенность нашей бессознательной психологии в том, что любое накопление энергии всегда имеет личностный характер; это всегда что-то, чему дается личное имя. Это заметно в безумии, когда бессознательные мысли или чувства становятся слышимыми или видимыми; преврашаются в отдельных людей. Безумец различает разные голоса, хотя это всего лишь мысли. На этом основана идея вдохновения и даже некоторые теории о духах. В данном случае развивающееся чувство, соответсующее интеллектуальному развитию, проявляется в форме личности еврейского типа. Сновидец в действительности не антисемит, но не может избавиться от антисемитского чувства, выражающего негативный аспект этой фигуры. Но с другой стороны, в еврейском персонаже есть пророческий элемент, который отражен в его ассоциациях о Сефарди из книги Майринка, который ведет людей в землю мира. Это пророческое и наставляющее качество.

Итак, нарушитель пока остается сомнительной фигурой. Не по своему назначению, это определенно нечто новое, но неважно, насколько хорошим, полезным или прекрасным может быть новое, оно способно привести к дурным последствиям, если столкнется с незрелым состоянием. В психологии всегда важно сказать правильное слово в нужный момент. Правильные вещи в неподходящий момент не приводят ни к чему хорошему. Одно должно сойтись с другим. Мы думаем, что правильное слово не навредит, что истина полезна в любой момент, но это не так, это может быть настоящий яд, и по-настоящему понять это можно только в анализе. Такой нарушитель, неважно, насколько он прав, неважно, насколько ценным окажется осознание пациента, неуместен и потому не имеет смысла. Было много великих людей, которые, без сомнения, говорили нам правду, но момент был выбран неправильно, и потому их попросту уничтожили. Возможно, нужный момент должен был наступить через семьсот лет. Самый важный вопрос в том, правильный это момент или нет?

Мистер Холдсуорт: Как вы думаете, если бы Христос жил сегодня и проповедовал то же самое, его бы распяли?[4]

Юнг: Нет, его бы отправили в дом для умалишенных или в тюрьму. Но сейчас это было бы неверное слово. Он был распят, но тем не менее сказал верное слово в нужно время; вот почему оно сработало. Неким образом оно попало в точку, было a propos [своевременное – лат.]. В случае нашего сновидца это не так, было бы неуместно сказать ему все то, что мы заключили о природе этого голоса. Это не соответствовало бы верным условиям.

Итак, после наших исследований в области религии, вернемся к человеческой реальности, к нашему делу. «Tout est bien dit, mais il faut cultiver notre jardin».[5]

Сон

Он выполняет гимнастические упражнения в какой-то детской кроватке с высокими спинками, в колыбели, а за ней его жена на матрасе, лежащем на полу, наблюдает за его фокусами. Он настолько дико выполнял эти упражнения, что колыбель развалилась, а в руках осталась одна из спинок. В тот же момент он увидел, как из-под кровати выскочила мышь. Он пытался убить ее железной спинкой колыбели, но она убежала через открытую дверь в другую комнату, где обычно спали мальчики, хотя он не знал, действительно ли они там. Он довольно спокойно к этому отнесся, решив, что это неважно, и мышь можно оставить в покое. Но когда он сказал об этом жене, она неожиданно ужасно возмутилась и решила, что мышь может представлять опасность для детей. Она взяла палку и пошла в другую комнату, чтобы убить мышку.

Ассоциации: Об упражнениях он говорит, что обычно утром он занимается гимнастикой, думая, что она улучшает циркуляцию крови, а также улучшает настроение. «По крайней мере, по моему опыту», – добавляет он.

О детской кроватке он говорит, что все его дети спали в таких белых железных колыбелях с подвижными стенками, которые можно убрать.

О том, что жена была рядом, но лежала на матрасе на полу он говорит, что, вероятно, это подразумевает, что он выполнял свои упражнения у ее кровати и сравнил ее кровать с детской. Это совершенно неверно, он сам в детской кроватке, но смешивает ее кровать со своей, не замечая этого.

О мыше он говорит, что мыши всегда вызывали страх у женщин. Он думает, что тут есть сексуальная аналогия, потому что когда рядом мышь, женщина всегда вскакивает и укутывает ноги юбкой, чтобы мышь не смогла по ним взобраться. Однажды в отеле я услышал ужасный крик и решил, что там произошло убийство. Затем увидел женщину, которая бегала и звала на помощь и решил, что это, вероятно, тяжелый случай эпилепсии; но оказалось, все дело в мыши. Сновидец продолжает, что, по его мнению, мышь символизирует страх его жены перед сексуальностью или сопротивление.

Затем он снова возвращается к гимнастическим упражнениям и говорит, что они могут быть интеллектуальной деятельностью, за которой наблюдает его жена, «и я думаю», – говорит он, – «что если бы я практиковал такие умственные упражнения, это могло бы помочь ей избавиться от страха перед сексуальностью». Довольно непростая мысль! Теперь он смешиает гимнастические упражнения с погоней за мышью. Далее он говорит, что факт мыши, убегающей в другую комнату, может указывать на то, что страх сексуальности переносится на мальчиков, и это может им навредить, так что, по его мнению, нужно отправиться туда с палкой и убить ее.

А теперь оцените поразительную разницу между тем материалом, что мы обсуждали, и действительным положением сновидца. Он даже не в церкви, а в колыбели, окруженный высокими стенками; у этих колыбелей высокие стенки, защищающие детей от падения. Значит, он все еще в том возрасте, когда нужно быть окруженным и защищенным со всех сторон. Как такое состояние проявится в сознании?

Бейнс: Он превращает жену в попечительницу своих инстинктов.

Юнг: Да, вооружает жену палкой, но это очень метафорично; все не так радикально.

Шлегель: С учетом материнского комплекса у него может быть детское отношение к жене.

Юнг: Как это проявится в умственном поведении?

Ответ: В крайней традиционности во всем.

Юнг: Именно. Никакой живости в отношении моральных проблем, они удерживаются в колыбели, словно ему угрожает смертельная опасность выпасть. У него низменный страх ошибиться или оказаться нетрадиционным, выбираясь из этого безопасного места. Все это, конечно, очень печальная демонстрация, но она поможет вам понять, почему я не погрузился с ним в глубокое обсуждение прошлого сна. Это все равно что разговаривать с ребенком в колыбели, так как можно ожидать от него осознания великих религиозных проблем нынешнего времени? С его умом – да, но это все равно что подняться в воздушном шаре на десять тысяч футов над уровнем моря, а потом спуститься обратно в колыбель, и все останется по-прежнему – с одним исключением, мы должны признать одну вещь. Он занимается гимнастикой в колыбели, и очевидно это означает что-то умственное или интеллектуальное. Что бы это могло быть?

Миссис Кроули: Его анализ.

Юнг: Да, но это не только анализ. Его интересовала теософия и разнообразные умственные поиски более или менее оккультной природы, а еще у него есть эта гигиеническая черта, поедание манны,[6] правильное мышление и, что самое гигиеническое, анализ. Так что по утрам он делает упражнения, начинает с приема ванны, наверняка он в ней поет, это исключительно важно для здоровья, а затем выпьет безалкогольного кофе и сьест особый хлеб. То же самое происходит с его разумом. Это упражнения, которые должны быть очень полезны для здоровья, но оказываются слишком жесткими, и кровать разваливается, а это крайне неловкое положение. Конечно, разрушение детской колыбели само по себе было бы не так плохо, если бы не случилось кое-что еще, а именно появление мыши; и мышь его не беспокоит, мышь беспокоит ее. В этом проблема. Итак, что, по вашему мнению, означают эти яростные упражнения?

Мистер Холдсуорт: Огромную тревогу перед примиреним со своей душой.

Юнг: Да, думаю, именно это. Он начинал анализ со всеми обычными колебаниями и возражениями интеллектуального и морального плана, но стал довольно серьезен. Однажды поняв идею, он применил ее. Так что, очевидно, он делал утренние упражнения с великой убежденностью, и если глубоко погрузиться в анализ, через время колыбель разваливается, и нельзя помешать мыши скрыться. Все секреты вскрылись – достойный сожаления факт! Очевидно, он думает, что мышь связана с его женой. Он полагает, что это причина ее страха, а также считает, что в этом причина сопротивления жены перед сексуальностью. Но сначала нам следует поговорить о том факте, что жена наблюдает за ним, лежа на матрасе на полу. В чем причина этого странного положения?

Миссис Бейнс: Она ждет, пока он вырастет.

Юнг: Она выполняет роль матери, но почему она на матрасе на полу?

Миссис Зигг: По крайней мере, ему не угрожает падение с кровати на пол.

Юнг: Это точно. Так делают с сумасшедшими.

Миссис Бейнс: Думаю, он делал это, потому что лежал в колыбели, так что она должна быть в худшем положении – лежа на полу. Он хотел ослабить ее силу.

Дэди: Он не смог бы продолжать вести себя так же, если бы она была с ним в одной кровати – им пришлось бы повзрослеть.

Юнг: Говорят, с милым рай и в шалаше, но не в детской кроватке! Думаю, самое впечатляющее в их положении в том, что он оказывается выше и смотрит снизу вверх, как указывает миссис Бейнс. Он, очевидно, наслаждается собственными интеллектуальными трюками, потому что многие люди, занимающиеся гимнатиской, немного нарциссичны, влюблены в собственное тело. В этом есть кое-что от аутоэротизма, и в нем тоже присутствует это качество, он восхищается собственным духовным процессом. Это легкое тщеславие не сильно мешает делу. Оно не отменяет серьезности его намерений; это просто что-то человеческое, как, например, легкое тщеславие скромного человека. Следует позволять себе подобное, это вполне человечно. Так что его ментальное превосходство, вероятно, выражено в том, что он смотрит сверху вниз на жену на матрасе. Для нее это не очень удобное положение, ведь лежать на матрасе на полу должно быть жестко, так что сон подчеркивает, что ей довольно неудобно; более того, она мать, аи на нее смотрят сверху вниз.

Следует учесть эти возможности, потому что это запутанный психологический момент – бегство мыши. Следует на время отвлечья от сбивающих с толку ассоциаций. Очевидно, он пытается прояснить ситуацию, но безнадежно запутывается, и эта путаница начинается уже с того факта, что он сравнивает постель жены с детской кроваткой. Это его кровать детская, а не ее, он не может разобраться, где чья. Эта особая путаница, participation mystique, и пока он может в ней разобраться. Это действительно particiption mystique, когда человек не может отличить себя от другого. Это как если бы я назвал своего брата моим именем, не сумев отличить его от себя. Или если бы католик, привыкший к отцу-исповеднику, назвал бы меня отцом Юнгом, отождествив со священником. Пациенты называют меня Такой-то после того, как объяснят, что за чудовище этот доктор! Так что наш пациент очевидно запутался, и потому мы не можем сразу учитывать весь его ассоциативный материал, и должны посмотреть на мышь с абстрактной точки зрения, задавшись вопросом, что такое мышь вообще.

Мистер Холдсуорт: Полагаю, это женская сексуальность.

Юнг: Интепретируя без ассоциаций пациента, следует быть настолько простым, насколько возможно, без предубеждений по отношению к ассоциациям. Воспринимайте вещи буквально, конкретно. Как вы опишете мышь тому, что ее никогда не видел? Это небольшой серый зверек, редко встречающийся в дневное время, ночью раздражающий неприятным шумом; они едят все подряд, и следует всегда следить, чтобы они не добрались до вкусностей на кухне. Они живут в домах, паразиты, и их ловят при помощи ловушек и кошек, потому что они помеха в доме. Мышь часто появляется в фольклоре и сказках. И что же она представляет психологически?

Бейнс: Подавленный инстинкт.

Юнг: Да, но какой? – ведь всякое животное с психологической точки зрения представляет инстинкт в человеке. В той мере, в какой мы автоматичны и инстинктивны, мы не более, чем животные, ведь тогда наше животное не отличается от животного. Всякий раз, когда во сне появляется животное, можно сказать, что это инстинкт, но поверьте, это всегда очень определенный инстинкт. Лев и огромная змея означают разные вещи.

Миссис Кроули: Страх? Мышы ужасно пугливы.

Юнг: Да, это запуганное животное, но и довольно энергичное.

Дэди: Их обычно терпят. В действительности домохозяин не пытается от них избавиться.

Юнг: Это исключительно здоровая точка зрения.

Карл Юнг. Анализ Сновидений. Лекция VIII 12 марта 1930 г.

1. Выше, 22 января 1930 г.
2. The World as Will and Representation, tr. E.F.J. Payne (1958), vol. I, book 1, par. 9.
3. Юнгу задали почти тот же вопрос через 28 лет в связи со сборником статей, опубликованным в Cosmopolitan (Нью-Йорк, декабрь 1958 г.) Он ответил: «Я абсолютно уверен, что если бы Христос появился в нашем мире, его бы фотографировала и интервьюировала пресса, так что он не выжил бы и месяца. Он бы умер, устав от самого себя, увидев себя невыносимо опошленным. Он был бы убит собственным успехом, как морально, так и физически». (CW 18, par. 1461.)
4. См. Выше, 5 декабря 1928 г., прим. 4.
5. Sems.: «маны»

Перевод Иван Ерзин (Sedric)