Процесс индивидуации в понимании Юнга

Само по себе Бессознательное в понимании Юнга – это, своего рода психический музей всего, что было накоплено человеком.

В этом смысле задача человека – найти и построить свою целостность. При этом человек не знает, как выглядит эта целостность. У него нет априорного представления о том, каким он должен быть и к чему он должен стремиться. «Если верно утверждение, что Бессознательное состоит не из чего иного, как из содержаний, которые случайно лишились осознанности, и если Бессознательное ничем не отличается от сознательного материала, тогда, вероятно, можно было идентифицировать «Я» с целостностью психики.

Ситуация, однако, не столь проста. Обе теории покоятся, главным образом, на опыте неврозов. Никто из авторов не располагает специальным психиатрическим опытом. Однако психотический материал никак нельзя вывести из сознания, ведь в этом материале не наличествует никакой предпосылки, с помощью которой можно было бы объяснить чужеродность этих представлений. Невротические содержания можно без особого ущерба интегрировать в Эго, психотические же идеи, напротив, нельзя – они остаются неприступными и, размножаясь, постепенно закабаляют Эго сознания.

У них прямо-таки вопиющая тенденция – втянуть Эго в свою систему». Поэтому мы не можем говорить, что Бессознательное – это наше второе «Я». Бессознательное – не наше второе «Я», оно больше, чем наше второе «Я». В Бессознательном есть какие-то куски, которые можно было бы отнести к нашему первому «Я», поэтому нельзя сказать, что Бессознательное является аналогом сознания.

В Бессознательном существуют две тенденции:

• Тенденция к захвату сознания (например, в случае психоза);
• Тенденция к автономии (Бессознательное как бы «выталкивает» из себя сознание – и этот выталкиваемый контент пытается отделиться от него). Соотношение этих двух тенденций и определяет нашу жизнь. Юнг пишет: «В случае нормы совместная работа сознания и Бессознательного протекает без трений и сбоев, так что можно просто не приметить существования Бессознательного.

Когда же индивид или некая социальная группа чересчур сильно отклоняются от инстинктивных основ, вся мощь бессознательных сил узнается сполна. Бессознательное сотрудничает с сознанием разумно и целенаправленно – и даже в том случае, когда оно ведет себя по отношению к сознанию антагонистично, манера его выражения все же остается интеллигентной и компенсаторной, как если бы оно пыталось восстановить потерянное равновесие».

Напрашивается аналогия с танго, в котором не всегда понятно кто ведет танец (сознание обычно уверено в том, что ведет именно оно). «Подобно тому, как тело представляет собой что-то типа музея своей филогенетической истории, так же и психическое. У нас нет никаких оснований для предположения, будто особая структура психики есть нечто единственное и уникальное в мире, где нельзя было бы указать никакой истории, выходящей за рамки идеальных манифестаций. Даже нашему сознанию нельзя отказать в истории, которая охватывает примерно 5 тысяч лет. Лишь «Я» сознания неизменно имеет новое начало и скорую кончину, бессознательная же психика не только бесконечно стара, но она может простираться в далекое будущее».

Следующий тезис Юнга касается прогностичности нашего Бессознательного:

«Поскольку в сознании у нас есть пространство и время, а в Бессознательном нет пространства и нет линейного времени (там оно циклическое), то Бессознательному в каком-то смысле все равно – это было или это будет. <... > Иногда мы склонны думать, что Эго-сознание способно ассимилировать Бессознательное – и мы, по крайней мере, надеемся, что такое решение возможно. Но, к несчастью, Бессознательное действительно является неосознаваемым, то есть его нельзя познать. А как можно ассимилировать что-то неизвестное? Даже если бы мы сумели бы составить себе достаточно полное представление об Аниме и прочих фигурах, то все равно не проникли бы до самых глубин Бессознательного».

Когда у нас происходит процесс построения целостности, т. е. индивидуации, то это процесс, в котором сознание и Бессознательное должны прийти в какое-то гармоничное состояние. Юнг пишет: «Сознание и Бессознательное не составляют никакой цельности, если одно подавляет и причиняет вред другому. Если же они должны друг друга одолевать, то пусть, по крайней мере, это будет честная борьба, в которой обе стороны имеют равные права. Обе они – аспекты жизни.

Сознание должно защищать свой разум и свои возможности самоограждения, но и хаотическая жизнь Бессознательного также должна иметь возможность следовать своему собственному характеру в той мере, в которой мы можем его выносить. Это означает открытую борьбу и открытое сотрудничество – так, вероятно, должна выглядеть человеческая жизнь. Это старая-престарая игра – молот и наковальня. Страдающее железо, оказавшееся между ними, закаляется и выковывается в нерушимую цельность, а именно – в индивида».

Одним из символов Самости является Христос. Другой известный символ – рыба (греческое слово «ихтиус», обозначающее рыбу, рассматривается как анаграмма, за которой в переводе с греческого читается что-то вроде «Иисус Христос – сын Божий, спаситель человечества»). Образ самости встречается как в алхимических, так и в христианских мифах. Другой яркий образ Самости, имеющий особое значение для психотерапии – это мандола. Само по себе это слово в переводе с санскрита означает «круг».

Мандола и ее аналоги в той или иной форме присутствуют во всех культурах (например, в христианстве – это Спас в силе). Круг или сфера, а также крест и квадрат, рассматриваются как символы Самости. Все это выражает тотальность нашей психики, отражающую взаимоотношения между психикой и человеком, между миром и человеком. «Где бы не появлялся символ круга – в примитивном культе Солнца или в современной религии, в мифе или в сновидении, в мандоле, начерченной тибетскими монахами или в плане расположения города, или в представлении о сферическом самых первых астрономов – это всегда и исключительно свидетельствует о чрезвычайном аспекте жизни – ее исходной и начальной целостности.

В индийской мифологии о сотворении мира говорится, что бог Брахма, стоя на громадном 1000-летнем лотосе, бросил взор на четыре стороны света. Этот четырехкратный обзор из круга лотоса был своего рода преддверием ориентации, необходимой для определения своего положения, прежде чем приступить к сотворению мира». Самая лаконичная мандола – это точка, а чуть более продвинутый вариант выглядит как круг с точкой в центре.

Достаточно много изображений мандолы можно отыскать в христианском искусстве – например, изображение девы в сердцевине круглого дерева или мандола, которую Христос окружил четырьмя евангелистами (это изображение восходит к древнеегипетских представлениях о боге Горе и его четырех сыновьях).

Мандола очень часто используется в архитектуре городов. Так, согласно Плутарху, при закладке города Рима Ромул призвал строителей, которые дали ему наставления о сакральных обычаях и посвятили в правила проведения такой церемонии, следовать которой надо неукоснительно, как если бы это были правила проведения мистерии. Сначала они вырыли круглую ямку там, где сейчас стоит Дворец Ассамблеи. Затем бросили в эту ямку символические подношения плодов земли. Потом каждый взял горсть земли из той стороны, откуда пришел – и все вместе бросили эту землю в ямку. Эта ямка получила название мундуса, что также подразумевает космос. Вокруг ямки Ромул начертал плугом, в который запряг буйвола и корову, границу города в виде круга. Там где планировались ворота, буйвол и корова выпрягались.

Средневековые церкви также строились в виде круговых строений. По такому принципу были организованы почти все старые романские церкви X-XI веков, пока к ним позже не пристроили готические алтари. Для многих культовых сооружений была характерна структура «квадрат в круге», где квадрат можно образно сравнить со структурой сознания, а круг – с Бессознательным. У круга нет направлений – это центральносимметричная фигура.

По принципу мандолы построен, в частности, современный Вашингтон, да и Москва тоже «круглая» (Бульварное кольцо, Садовое кольцо, МКАД...) Человеку в какой-то степени свойственно неосознанное стремление к мандоле. Выбор мандолы в качестве градостроительной модели никогда не был продиктован эстетическими или экономическими соображениями. Кроме четверки сакральным числом также является семерка (Москва стояла на семи холмах, пока один не срыли). Город, церковь и крепость считаются символами психики. В этом смысле характерно, что одним из самых страшных древних наказаний было изгнание из Полиса.

Ну, это лирическое отступление, а теперь – собственно об индивидуации.

Процесс индивидуации Юнг считал обретением собственной Самости человека.

Индивидуация по Юнгу есть порождение своей собственной целостности. Это путь, в процессе которого мы пытаемся достичь объединения всех противоположностей. Сам Юнг выделял четыре ступени на пути человека к индивидуации:

1. Ассимиляция Тени

Для описания переживаний, которые испытывает человек, начинающий открывать в себе теневые черты, Юнг ссылается на гравюру Дюрера «Меланхолия». Это состояние «чернее чёрного», а осознавать в себе всяческие «плохости» бывает очень горестно и тяжко. На этапе проработки Тени человек особенно нуждается в терапевтической поддержке или поддержке близкого человека. Человек может легко разувериться в себе и вообще потерять всякую надежду (вспоминаем пример с адептом алхимии и ретортой). На каждом этапе индивидуации те искушения и проблемы, с которыми мы сталкиваемся, имеют окраску и структуру соответствующего архетипа. Когда мы осваиваем архетип Тени, то нам могут встречаться плохие люди, мы кого-то сильно ненавидим, с кем-то очень сильно боремся (все вокруг инвертированные, а мы – Д’Артаньяны). Например, для людей паранойяльного типа достаточно характерно шатание в крайности и сложность с обретением разумного компромисса между Эго и Тенью (слишком большая полярность между двумя полюсами).

2. Гармонизация взаимоотношений с Анимой/Анимусом

Женщины осваивают Анимус, мужчины, соответственно, Анимус. Задача этапа – гармонизировать свой «сознательный» гендер со своей противоположной частью. В процессе актуализации архетипов Анимы и Анимуса человек начинает обращать повышенное внимание на то, что ему нравится/не нравится в женщинах и мужчинах – причем это может касаться не только людей или гендера в целом, но и мужского и женского начала мира.

3. Ассимиляция архетипа Старца/Мудреца/Смысла

На этом этапе мы начинаем понимать какие-то глубинные смыслы мира.

4. Гармонизация всех пар противоположностей и обретение Самости

К этому этапу можно идти очень долго (хотя бы потому, что для описания Самости Юнг использует заимствованное у Аристотеля понятие энтелехии как некоторой потенциальности Самости – это то, что может произойти). Причем Юнг отдельно оговаривал, что чем более зрелым является человек, чем сильнее его Эго – тем сильнее те конфликты, с которыми ему придется столкнуться в процессе прохождения этапов индивидуации. Но тем больше у него ресурса для того, чтобы подняться выше