Архетип Самости

Юнг считал архетип Самости верховным архетипом, который объединяет в себе все архетипы («Архетип Самости – это Бог в нас»).

Это – зачаток, источник развертывания всех архетипов. На каждом этапе нашего индивидуального развития Самость представлена каким-то набором архетипов, которые как-то проявляются – и чем менее зрелой является Самость, тем более наивными будут проявления этих архетипов. Юнг называет архетип Самости «надстоящей личностью».

Этот архетип – абсолютная парадоксальность, по следующим причинам:

Во-первых, Самость в сгущенном виде включает в себя все противоположности, какие можно (Мужское-женское, доброе-злое, умное-глупое) – и по мере развития эти противоположности являются (т. е. распадаются). Будучи совершенством, Самость, однако, также порождает и наши теневые аспекты.

Обычно я обозначаю верховную личность как Самость – и при этом четко разделяю Эго, которое простирается столь же далеко, как и сознание, и целостность личности, в которую включены, наряду с сознательными компонентами, также и бессознательные. Эго противостоит Самости как часть целого – в этом смысле Самость является надстоящей, верховной. В этом противостоянии происходит как закалка Эго, так и построение каких-то гармоничных отношений. Эмпирически Самость ощущается не только как субъект, но как объект, через проекцию (т. е. Косвенно)».

Самость неосознаваема и является источником неких жизненных ситуаций, в которые мы попадаем. В итоге Эго натыкается на провокации Самости, призванные подсказать Эго возможные направления его развития. Допустим, человек попал в аварию – это ему типа подсказка, что нужно соблюдать скоростной режим. Юнг считал, что если Эго не вполне слышит зов Самости, то у нас имеются и слабые поправки этого в виде «подсказок», хороших или не очень. Где-то мы потеряли ключи, где-то не завелась машина, где-то сдох планшет с важной презентацией. Человек должен подмечать эти «пятнышки» и осознавать их глубокий смысл. Проблемы, которые «подкидывает» человеку Самость необходимы для развития его Эго.

По Канту, у человека есть категории пространства, времени и каузальности (причинности) – это те категории, которые являются априорными для нашего сознания. Юнг же добавляет еще и синхронистичность, которая противостоит причинности. В случае причинности мы имеем ряд событий, побуждающих к тому, чтобы что-то произошло. Причинность доступна сознанию. Синхронистичность же предполагает, что у нас есть некие события, которые не связаны причинно, но связаны по смыслу – и мы можем найти этот смысл. Именно через факты синхронистичности мы обнаруживаем нашу Самость. Кроме того, Самость может проявляться в сновидениях и психосоматике. Эго может думать, что надо поступать так-то и так-то, оно все расписало и все про себя знает – но Эго может и ошибаться.

Юнг долго искал метафору для описания Самости. Однажды он писал некий трактат, посвященный данному архетипу, когда в окно вдруг залетела бабочка. И Юнг взял на вооружение следующую метафору:

Самость – она как бабочка. У бабочки есть состояние куколки и состояние, когда она расправляет свои крылышки. Но мы не можем всегда быть в режиме расправленных крыльев – время от времени нам необходимо возвращаться в состояние куколки, обождать, переварить, ассимилировать, метаболизировать какой-то пережитый опыт, подержать этот опыт внутри себя – и только потом вновь расправить крылья и отправиться в следующий полет. Эти циклы расширения и сжатия – это циклы нашей жизни.

В 50-е гг. Майкл Фордхам (представитель Школы развития) ввел понятия деинтеграции, дезинтерграции и реинтеграции. Деинтеграция является аналогом ассимиляции опыта по Пиаже. Реинтеграция – это адаптация. Ассимиляция здесь чередуется с адаптацией. Сначала мы набираем новые жизненные эпизоды, потом перерабатываем их, и лишь затем они становятся частью нашей жизни в полной мере, получая выражение в какой-то новой схеме поведения.

А дезинтерграция относится к очень модной ныне теме травматичного опыта, который человек не может никуда приткнуть – и этот опыт его фактически убивает, разрушая изнутри. Такой опыт – например, опыт войны или перенесенного насилия – крайне сложно интегрировать. Человек может не понимать, почему он попал в какую-то передрягу.

Юнг использует довольно необычную аналогию – Эго отпадает от Самости подобно тому, как Сатана отпал от Бога, будучи падшим ангелом. Получается, что Эго идет тропой Сатаны. И как Сатана был нужен Богу для того, чтобы познать себя, так и Эго нужно Самости для тех же целей.

Самость отличается определенностью и неповторимостью. С одной стороны – она общая для всех, но с другой – у каждого человека есть своя индивидуальная Самость. Иногда Юнг понимал Самость как собственное предназначение человека, поэтому Самость – есть и начало нашей жизни, и конец. «Самость является центром суммативной целостности, подобно тому, как Эго является центром сознательного разума.

Самость является нашей жизненной целью, так как она есть завершенное выражение той роковой комбинации, которую мы назвали бы индивидуальностью. Парадоксальность Самости поразительным образом принадлежит величайшему духовному достоянию, зато однозначность – признак слабости. При этом Самость является не только символом целостности, но и идеалом целостности».