Перейти к публикации

Архетип Матери

Татьяна Ребеко
  • · 20 минут на чтение

МАТЬ – это плотный, большой архетип, о котором можно говорить бесконечно, и работ об этом архетипе написано бесчисленное множество.

1.jpg

Более того – любой психотерапевтический процесс на каком-то своем этапе так или иначе «утыкается» в фигуру матери. По этой причине лектор считает мать злом всех вещей и началом всех вещей.

Сам по себе архетип Матери является исходным.

Юнг говорил, что он имеет огромное количество возможных архетипических проявлений. Если рассуждать в духе Платона, то даже в случае, когда у ребенка никогда не было реальной матери, он все равно имеет некий архетип, который кого-то или что-то принимает за мать. Сегодня в когнитивной психологии появляется очень много работ на тему влияния матери на ребенка в период своей беременности.

Есть стойкое ощущение, что на ребенке сказываются не только действия, но и помыслы матери в период беременности («Рановато мне», «Хочу девочку»). При этом мать может нормально питаться и соблюдать все режимы, характерные для периода беременности, но ее помыслы, надежды и размышления о будущем ребенке неизбежно оказывают влияние на взрослого человека (даже если он этого не осознает).

В итоге ребенку в лицо говорят, что он желанный первенец, хотя на самом деле его мать на ранних сроках думала о прерывании беременности. Потом у человека начинаются жизненные проблемы, он идет к психотерапевту, и тут-то оно все и всплывает. Архетип Матери имеет множество форм проявления – это может быть мать или бабушка конкретного человека, крестная мать, свекровь/теща, какая-либо женщина, с которой человек находится в некоторых отношениях, а также кормилица или нянька.

Это может быть родоначальница или представительница белой расы, в высшем или переносном смысле – богиня, мать Бога, Дева, Деметра. В более широком смысле архетип может проявляться как церковь, университет, материя, Луна, город или страна, а в более узком – место рождения, пашня, сады, утесы, дерево, купель, цветок (роза или лотос, как вариант), источник, помогающие животные (напр. Корова или заяц), матка или всякая полая форма (чугунок, хлебная печь) и т. д. Go figure. Как легко заметить, у архетипа Матери очень много проявлений, вследствие чего возникает закономерный вопрос – зачем он нам вообще нужен, если мать = всё, и что он в себе несет? В этой связи Юнг замечает, что все многообразие проявлений архетипа Матери можно разделить на три класса феноменов, в которых выражается проявление:

МАТЬ КАК МАТЕРИЯ

В том случае, если наши проблемы с архетипом Матери находятся в этом аспекте, это проявляется в ситуациях, когда человек неловко обращается с вещами («руки не из того места»), причем это будет проявляться повсеместно (повесил занавески – одна ниже другой, мастерил скворечник – получился гроб). Это – один из диагностических признаков сложных взаимоотношений с архетипом Матери, который олицетворяет собой начало всего. В принципе, сюда же относится и аспект отношения к деньгам (например, человек бездумно растрачивает деньги, а потом дома жрать нечего).

СЕМЬЯ И СОЦИАЛЬНЫЕ СВЯЗИ

Нарушение этого аспекта проявляется в трудностях поддержания социальных связей (или обратный вариант, когда человек окружает себя другими людьми и носится с ними как квочка с цыплятами)

МАТКА

Чаще всего в буквальном смысле проявляется в проблемах с фертильностью (зачатие, вынашивание, рождение), а в символическом смысле – с началом чего- то нового (например, мы беремся за новое дело – но не можем его завершить, нас посещает новая идея – но мы не можем ее развить, начинаем вышивать крестиком – и вскоре откладываем работу в сторону со словами «как- нибудь потом доделаю»).

На разных этапах жизни человека у него могут наблюдаться проявления всех трех вариантов. Комплекс Матери по-разному проявляется у сына и дочери, и это закономерно связано с тем, что девочка и мать имеют один пол. Во время беременности и в самом раннем младенчестве мать может почти не обращать внимание на половой аспект ребенка. Но как только ребенок переходит в возраст тоддлеров, поведение матери в отношении него становится более полоспецифическим.

Для того, чтобы половая идентичность ребенка состоялась, чтобы ребенок понял, что он мальчик или девочка, он тоже по-особенному относится к матери – это диадный процесс формирования идентичности. И мальчику гораздо сложнее простроить свою идентичность, чем девочке, которая имеет один пол с матерью и по этой причине склонна больше сливаться с матерью и идентифицироваться с ней в социально приемлемых аспектах.

Процесс формирования идентичности мальчика больше определяется влиянием отца – это классическая точка зрения, хотя сейчас появляется много литературы и исследований о том, что и для формирования идентичности девочки отец тоже чрезвычайно важен.

Как и всякий другой архетип, архетип Матери отличается амбивалентностью – он имеет свои плюсы и минусы. Плюсы проявляются в желании индивида всегда быть около матери-кормилицы, дающей ему подпитку (наличие такого опыта является хорошим личностным ресурсом человека – причем даже если его родная мать была алкоголичкой, а вся забота шла от бабушки или доброй соседки). А минусы заключаются в том, что слишком хорошая мать не позволяет ребенку развить собственную идентичность – она попросту его «не отпускает». По этой причине в архетип Матери, образующий диаду «мать-дитя» вклинивается еще один архетип – архетип Жертвоприношения и избавления от матери. Юнг выделяет четыре варианта архетипа матери, первые три из которых вытекают из трех возможных вариантов проявления архетипа (материя, семья, матка), а последний не имеет четкого теоретического источника, но при этом является самым часто встречающимся.

Мы рассмотрим проявления всех четырех вариантов у дочерей (у женщин их чуть больше, у мужчин – чуть меньше).

  1. Гипертрофия материнского.
    В первую очередь у такого типа дочерей усиливается материнский инстинкт. Негативным аспектом такого варианта комплекса является то, что женщина хочет только рожать и рожать, причем особого желания воспитывать то, что она нарожала, у нее не возникает. Логично, что в таком варианте мужчины представляют собой нечто второстепенное. Они – не более чем инструмент зачатия, а соответственно – в очереди на уход мужчина оказывается самым последним, после детей, бедных родственников, котов, кур и мебели. Такая женщина, словно квочка окружена детьми, племянниками, детьми племянников, соседскими детьми.

    Она окружает себя «мелкой порослью», но делает это не ради них. Она не собирается их воспитывать в полном смысле слова, она не способна дать им свободу (потому что как только она дает им свободу идти собственным путем, она их теряет). В ее поведении проявляется некоторый захватнический инстинкт – она никого от себя не отпускает. Юнг: «Сначала она носит детей, потом цепляется за них – потому что без них у нее вообще нет никакого резона существования. Как Деметра (Миф о Деметре: дочь Деметры похитил владыка подземного царства и сделал своей царицей. Потеряв дочь, Деметра впала в величайшую депрессию (отсюда термин «черная депрессия Деметры», применяемый в отношении матерей, потерявших детей). Месть Деметры выразилась в том, что поля перестали плодоносить, и тогда боги перестали получать от людей жертвоприношения, обратились к Зевсу с претензиями, и тогда Зевс обязал дочь Деметры Персефону периодически покидать подземное царство и три месяца в году проводить с матерью.) вырывает она у богов право владения собственной дочерью».

    Женщина такого типа, прежде всего, пытается захватить власть – это именно архетип женской власти. Тем самым она уничтожает как собственную личность, так и частную жизнь собственного ребенка. При этом этот материнский инстинкт очень глубок, и Юнг отдельно отмечает, что такая женщина может быть по-сермяжному очень умной – но она не понимает, насколько она умна. Если у нее переспросить «Что вы только что сказали. » – она, как правило, этого не помнит.

    Она может выдавать золотые идеи и озарения из глубины своей природы, но она не будет знать о том, как она дошла до этих идей. Разума нет, есть только бессознательная власть, которая никого не отпускает от себя. Такая женщина не очень понимает кто она есть сама по себе. Плюсом этого типа является то, что такая женщина очень глубинна в натурном смысле этого слова. Она сермяжно проста, но обладает большой мудростью и большой энергетикой, тогда как рассудочные логические построения ей не интересны.

    Она очень мудра и действует базово и инстинктивно. Иное дело, что эта ее мудрость не получила никаких вменяемых форм. У такой матери может наблюдаться «синдром Мюнхгаузена», когда она начинает таскать ребенка по врачам- диагностам и пичкать его таблетками, якобы оберегая его от возможных болезней (в итоге она так заматывает ребенка походами по эскулапам, что тот буквально «сдыхает»). В этом проявляется ее инстинкт оберегания, который в данном случае можно выразить фразой «лучше мой, но мертвый, чем чужой, но живой». Вся проблема такой матери в том, что она настолько слита со своими детьми, что уже не различает, где заканчивается она сама, и где начинаются дети. Иногда это выглядит очень трогательно и завораживающе, потому что такие мамы помнят друзей своих детей по детскому садику и начальной школе – кто хорошо рисовал, кто играл в шахматы, кто владел флейтой.

    Это очень сердечно, и человек может чувствовать себя в такой семье вполне тепло и уютно – потому что его сразу принимают там как члена семьи. Сама такая мать ничего не может сделать со своими деструктивными проявлениями – это могут сделать только дети. Часто такие женщины приходят к психотерапевтам с тем, что называется «синдромом опустошенного гнезда», когда дети постепенно взрослеют и покидают мать, и та остается одна, чувствуя себя всеми брошенной. У детей же с одной стороны есть бессознательное тяготение к тому, чтобы притянуться к такой матери, а с другой – бессознательное же стремление отделиться от нее. По этой причине часто дети начинают сильно отрываться от женщин, имеющих репутацию прекрасных матерей.

    Оказавшись в такой ситуации женщина сталкивается с внутренним конфликтом, и этот конфликт становится для нее стимулом к тому, чтобы она начала что-то понимать для себя. И только когда дети начинают от нее отходить, она начинает проявлять свою власть, которая может выражаться, к примеру, в развитии какой-то очень сильной психосоматики. В такой ситуации у женщины могут заболеть все органы сразу – да так, что детям придется за ней ухаживать. Если ребенок – подросток, то такая ситуация чревата его девиантным и деликвентным поведением, поскольку он встает перед выбором – либо снова прижаться к матери, либо уйти в полный отрыв – и тогда возможна трансформация милого домашнего мальчика в татуированного волосача на мотоцикле. Иногда подростки начинают «отжигать» на третьем поколении, потому как власть матери является настолько неосознаваемой, что проявляется через поколение.

    В таких случаях обычно строится генограмма (Причем часто эту генограмму можно интерпретировать как результат применения рисуночного теста – в таком случае нужно обращать внимание на нажим и кривизну линий. Лектор упоминает о случае работы с клиенткой, в анамнезе которой был инцестуозный абьюз – в данном случае насильник был неосознанно выделен клиенткой на схеме генограммы более толстыми линиями.), по которой источником бед часто оказывается чудесная бабушка, которая давно умерла, но при жизни делала такие классные пирожки и вязала мягкие носочки, что все ее очень любили.

    Бессознательная власть матери – это как сладкий мед, в котором залипаешь по локоть. В результате дочь не может «отлипнуть» от такой матери, а впоследствии она перенимает тот же стиль опеки, перенося его на взаимоотношения уже со своими собственными детьми. Крайний патологический вариант такого типажа – это «мать-героиня», которая рожает по 10 детей, причем 9 уже живут в детдоме, а она еще десятого зачала и носит.
  2. Преувеличенный эрос (гиперэрос)
    У этого типа дочерей материнский инстинкт затухает полностью, а материнство как таковое им неинтересно. Зато у них сильно развивается повышенный эротический интерес к жизни. А поскольку такие женщины готовы к такому своему эротическому отношению к жизни, то они подчеркивают и видят личность другого человека. Женщины этого типа часто вступают в эротические отношения, чтобы в этом ревностном противоборстве победить свою мать. Итогом являются промискуитетные и безрассудные отношения, причем эти женщины вступают в такие отношения не для создания семьи или построения отношений, а просто для того, чтобы получить очередную «звездочку на фюзеляж». Это типаж а-ля «женщина-вамп», который можно встретить почти в каждой институтской компании. Часто такие femme fatale разрушают чужие семьи, «уводя мужиков».

    Разрушение браков привлекает их, и в этом смысле их можно считать этакими «санитарами леса», которые «добивают» слабые браки, где ослаблены супружеские отношения и угасает эротическая связь между супругами.

    Юнг: «Такие женщины находятся в ослеплении касательно своих собственных дел и побуждений. Едва ли нужно указывать на то, что для мужчин с вялым эросом этот тип представляет отменную возможность для Анима- проекции».

    Вряд ли такие женщины понимают, что мужчины нужны им для того, чтобы доказать свою власть – в этом смысле они бессознательны. В каком-то смысле они всякий новый раз влюбляются.

    «Женщины такого типа направляют жаркие лучи своего Эроса на того мужчину, который оказался в тени материнского начала. Тем самым они пробуждают моральный конфликт. Возбуждение конфликта – это Люциферова добродетель в подлинном смысле этого слова: конфликт порождает пламя аффектов и эмоций. И как всякий огонь, конфликт также имеет два аспекта, а именно аспект сжигания и порождения света. С одной стороны эмоции – это алхимический огонь, который делает все видимым и сжигает все, а с другой – эмоции это тот момент, когда сталь касается камня и высекает искру.

    И эмоция – это как раз самый главный источник всякого становления сознания. Не бывает превращения из тьмы в свет или из застылости в движение без эмоций. Женщина, на роду у которой написано быть возмутительницей, деструктивна лишь исключительно в патологических случаях.

    В случае нормы она в качестве возмутительницы сама охвачена беспокойством. Как несущая превратности, она сама превращается. И сиянием огня, который она возбуждает, освещаются и озаряются все жертвы этой завязки. Если ее функция остается бессознательной, то она не ведает, что она – часть той силы, что хочет зла и творит благое» (Цитата из «Фауста» И. В. Гѐте, использована аналогия с Люцифером). Такая женщина постоянно находится в состоянии конфликта, ища новую жертву. Если такую особу поместить на остров, где будут обитать только женщины, она начнет «возбуждать огонь» и у женщин.

    По сути своей она – провокатор раннего Эдипа. Иное дело, что супружеская пара, которую разбивает такая женщина, почему-то изначально оказывается готовой к тому, чтобы впоследствии быть разрушенной. Такая женщина может быть откровенно некрасивой, но при этом невероятно эротичной и сексуальной. Собственно, тем и берет («испепеляет своим Эросом»). В качестве каноничного примера можно привести Лилю Брик, в которой эмбиент femme fatale ощутимо чувствовался даже в глухой старости.
  3. Идентичность с матерью
    Данный тип характеризуется полной проекцией себя в мать. Дочь полностью идентифицируется со своей матерью и на выходе получается этакая «бледная немощь», которая следует за матерью подобно тени. Представительница этого типажа очень восхищена своей мамой, часто общается с ней. Мама для нее практически богиня, лучшая во всем. Юнг: «Все, что напоминает материнство, ответственность, личную привязанность, эротические притязания, вызывает у таких женщин чувство неполноценности и принуждает их бежать прочь – и конечно же, к матери, которая все, что дочери кажется недостижимым, переживает самым совершенным образом – так сказать, как сверхличность».

    Мать предстает для дочери и как лучшая хозяйка, и как лучшая любовница, и как лучшая, собственно, мать. Иногда в жизни можно лицезреть этот типаж в следующем виде – идет красивая, яркая женщина лет сорока, а за нею плетется ее бледная копия, которая вроде бы и одета нормально, и напоминает яркую мать чертами лица – но при этом воспринимается рядом с нею как какой-то убогий манекен.

    В ней просто нет ничего живого. Тупо нет искры. Цитата из Юнга: «Существование такой девушки проходит в тени матери. Кажется, что ее мать отсасывает у нее жизнь, словно тем самым продлевая свою собственную этим постоянным вливанием свежей крови». Часто это довольно разумные интеллектуальные женщины. При этом они даже визуально могут производить впечатление, что они несколько «не в себе», например, демонстрировать явный дискомфорт с собственной осанкой. От них буквально веет дискомфортом. На консультациях такой типаж обычно начинает восторженно рассказывать о том, какая у нее умная, яркая и талантливая мама. Кисточкой рисует, на арфе играет, мужики от нее млеют.

    На провокационные вопросы о недостатках мамы данный тип не реагирует, стойко отстаивая тезис о ее идеальности. И уже в процессе терапии у мамы начинают обнаруживаться какие-то косячки. Как только женщина перестает идентифицироваться со своей матерью, она выходит из состояния безумного слепого восхищения и начинает изменяться – у нее меняется одежда, исправляется осанка, она меняет работу, преобразуются отношения с людьми. Это какая-то неведомая химия, но обычно оно работает именно так.

    Юнг пишет: «... Однако таким блеклым девицам брак не заказан – несмотря на свою такую безучастность и призрачность, они являются очень вожделенным эквивалентом мужской определенности – они столь неопределенны, что любая мужская определенность охотно вливает в них Аниму проекции».

    Такая вот хорошая девочка-Никто без видимых пороков и вредных привычек. Это вполне себе востребованный типаж в том смысле, что мужчины видят в них то, что сами хотят видеть – и это им нравится. А они хорошо умеют подстраиваться. Цитата: «Из-за их внутреннего чувства безучастности и внутренней неполноценности, которые постоянно инсценируют обиженную невинность, мужчине выпадает выгодная роль – он должен с превосходством, и все же потворствуя – то есть квазирыцарски – сносить известную женскую недостаточность.

    И он как Плутон умыкнет свою Персефону от безутешной Деметры. Этот тип женщин оказывает особенно облегчающее влияние на супруга именно до тех пор, пока тот не обнаружит, на ком он женился и с кем он делит брачное ложе: с тѐщей». Плюсом женщин такого типа является то, что они очень поддерживают своих мужей. Если раньше они отражали свою мать и выступали для нее фоном, то они способны подобным образом оказывать поддержку и своим мужьям.
  4. Защита от матери
    Лейтмотив такой женщины – «все что угодно, только не как мать». Считается, что большинство женщин относится именно к этому подвиду. Такая дочь не знает, кем она хочет быть, зато она точно знает, кем она быть не хочет. На сознательном уровне здесь имеет место идеализация матери, тогда как собственно защита от нее является неосознанной. Это такой композитный тип – он включает в себя и матку, и инстинкты, и Эрос, и социальные связи. Например, все ее инстинкты возникают в форме противостояния от инстинкта («не- инстинкт»).

    Инстинкты такой женщины работают против нее, и по этой причине нее могут встречаться такие неприятные явления, как несвоевременные беременности или выкидыши. Другой вариант – такая женщина может выйти замуж с одной-единственной целью – чтобы отделаться от матери. Или же судьба может одарить ее мужем, который имеет много общего с матерью в существенных чертах. По этой причине у таких женщин плохо функционирует сексуальность, некстати появляются дети, материнский долг кажется непереносимым, а требования совместной супружеской жизни вызывают нетерпение и раздражение.

    Причем все эти инстинктивно-заложенные аспекты будут разворачиваться через пень-колоду даже в том случае, когда вроде бы все есть для счастливой жизни. Все либидо таких дочерей направлено на то, чтобы защититься от матери – но они не понимают, от чего они защищаются. Контрмеры против защиты от матери могут принимать разный характер. Если мы понимаем мать как материю, то позиция дочери может иметь такой вид: «Я не хочу жить в такой квартире, как моя мать».

    В качестве меры защиты от матери у такой женщины начинается спонтанное развитие рассудка (например, овладевает какой- то профессией, в которую не вхожа мать). И это развитие происходит не для того, чтобы угодить какому-то мужчине, как в случае с предыдущим типом, а сугубо для себя, любимой. Только развивая собственный рассудок и собственный интеллект, такая женщина чувствует себя защищенной. Как правило, этот тип добивается хороших результатов в своей профессии и карьере. Проблема таких женщин заключается в том, что, отодвигая от себя мать, они параллельно отчуждают свою жизнь во всех ее проявлениях.

    У них происходит выпячивание всех мужских способностей, они очень понятны мужчинам, а общение с мужчинами удается им лучше, чем общение с представительницами своего пола. В патологическом проявлении этот типаж представляет собой малопривлекательную, очень взыскательную женщину с преобладанием мужских интенций. Однако при благоприятном раскладе она будет противиться всему темному, неясному, двусмысленному.

    Она хочет быть не как мать, поэтому все женское, темное и архаичное она уже успела в себе отбросить, проработав эти аспекты ценой куска своей жизни. Она превзойдет свою женственную сестру в непредвзятости и холодном суждении. Своему мужу она будет другом, сестрой, способной к рассуждению советчицей – и способна она к этому, прежде всего, по причине развития чисто мужских благоволений, которые способствуют развитию ее человеческого рассудка. У нее, пожалуй, самые хорошие шансы побить рекорд в браке во второй половине жизни, но только при одном условии – если она успешно преодолеет свое противодействие только женскому.

    «Такая женщина приближается к миру с повернутым назад лицом, как жена Лота, оцепеневшая после Содома и Гоморры. Между тем, жизнь проходит мимо нее как сон, как тягостный источник иллюзий. Если же она обратит лицо к миру, то он откроется ей, так сказать, в первый раз, в свете зрелой прозрачности, украшенный цветами и всеми прелестными причудами юности и даже детства. Такие прозрения означают познание и открытие истины, которая является непременным условием осознанности: «Часть жизни прошла мимо». Смысл жизни для нее спасен».

    Духовное развитие такой женщины опережает ее телесное развитие. Поэтому, соприкасаясь с какими-то телесно-материальными женскими вещами, она идет не по пласту инстинктов, а следует сознательному контролю своих аффектов и чувств (при этом осознавая свои чувства). «Ее артикулированный рассудок вселяет в мужчину доверие – элемент, который нельзя недооценить, и который отсутствует в мужско-женских отношениях намного чаще, чем это полагают.

    Разум этой женщины становится для нее звездой в безнадежной темноте, на невероятной бесконечности заблуждений». Юнг полагал, что в христианском догмате троичности не хватает женского элемента – в европейской культуре он отброшен в Бессознательное. По этой причине архетип женщины, архетип матери и архетип женского во многом представлены именно в бессознательной форме. Для того, чтобы освободиться от матери, сознанию необходимо некое усилие.

    Однако наше сознание изначально лениво и развивается только в условиях каких-то конфликтов, которые нужно преодолевать. Выше были описаны четыре варианта конфликта у девочки. У мальчиков своя специфика, но суть одна: для того, чтобы сознание могло вырваться из чисто женского, существует отдельный миф о жертвоприношении. Суть этого героического мифа заключается в следующем: некий герой, который живет нормальным упорядоченным образом в своем царстве-государстве, далее в оном государстве случается некая неприятность, вследствие чего его срочно нужно спасать. Царство в данном случае обозначает мать или материнское/женское/исходное в целом, а герой – мужское Эго-сознание.

    Мифологема жертвоприношения состоит в том, что герой начинает сражаться с чудовищем, в процессе он что-то теряет, но бóльшую часть все же спасает. Этот миф о жертвоприношении хорошо накладывается на концепцию о 4-х функциях сознания – словно бы герой теряет 4-ю функцию, зато три оставшиеся получают шанс проявиться в сознании. Что касается взаимоотношений «мать-сын», то Юнг считал, что сын всегда связан со своей матерью и никогда не может отвязаться. Мать всегда присутствует в жизни сына.

    Юнг очень схематично выделял два варианта проявлений комплекса Матери у сына (есть мнение, что на это сильно повлияли очень сложные отношения Юнга с его собственной сумасшедшей матерью): донжуанство («в каждой юбке видим мать») и гомосексуальность.

    Говоря про гомосексуальность, Юнг отмечает, что в этом есть большой плюс, потому как с его точки зрения гомосексуальные мужчины обладают контактом с Бессознательным и женским. Но здесь нужно сделать важную оговорку – архетип Матери достаточно сложно дифференцировать от архетипа Анимы. Более конкретных вариантов проявления комплекса Матери у сыновей Юнг не предлагает.
  • Нравится 1
  • Супер 1
  • 0
  • 4 689

0
4,7k
  • Нравится 1
  • Супер 1

Войти

У вас нет аккаунта? Регистрация

  • Не рекомендуется на общедоступных компьютерах
  • Забыли пароль?

  • Создать...